Надоело мне рисовать в красно-черной гамме, постепенно возвращаюсь к цвету.
Катя Соловьева привезла из своих странствий по Пыщуганью и Вохме много старых деревенских пленок авторства Петра Григорьевича Марьина, деревенского фотографа из села Спас. После войны он снимал семью, друзей, жизнь деревни, то, что когда-то называлось словом «жанр». А к 70-м годам открыл в своем родовом доме фотоателье: повесил за печкой самодельный фон-экран, установил свет на деревянных треногах собственного изготовления и стал снимать односельчан на документы. Клиентов у Петра Григорьевича было много — в те годы моста через Вохму не существовало в природе, и целый куст деревень вплоть до 90-х годов оставался отрезанным от райцентра.
Вот что написала Катя в своем FB:
«Наше внимание привлек дом с интересными наличниками и надписью на фасаде о том, что «мастер Демитрей выполнил обшивку сего дома в 1925 году». Пока мы стояли и фотографировали, к нам подъехал на мопеде Александр и сходу объявил, что это дом его отца. Дом в плачевном состоянии, пояснил наш новый знакомец — «его уже не спасти». Открыл своим ключом, пустил внутрь. Ходили по тронутому грибом дому, вдыхали сырость. Видно было, что жили хорошо — добротная мебель и утварь, порядок в шкафах… Помня о недавно найденном на Совеге архиве Филаретыча, вдруг спросила: «а никто у вас в семье не занимался фотографией случайно?»
Александр Петрович странно и долго посмотрел на меня и молча открыл небольшую дверцу в углу комнаты: проходите.
За дверцей располагалась целая и практически нетронутая фотолаборатория: увеличитель, рамки, рамка для контактов и стол для печати контактов, ванночки, пинцеты, прищепки с грузом, химикаты… Рядом коробка с рулончиками пленки. На пленках — те самые портреты на документы. Сотни. Временной срез архетипов Спаса и окрестностей. Тогда в июле я забрала пленки, отсканировала примерно половину и вот приехала снова.
Вечер 1-го ноября мы провели с Александром за бутылкой коньяка и моим макбуком, подписывая портреты. Они с женой Ириной наперебой вспоминали односельчан, большинство из которых живы и здоровы, кстати.»
Несколько фотографий Петра Григорьевича настолько понравились своей автохтонной мерянско-чудской внутренней силой, что решил нарисовать пару работ. Первая из них — Ангел из Вохмы.
PS
Кстати, новую серию вполне можно назвать «мерянской эзотерикой», не даром же я почти год работал дизайнером в «Амрите-Русь» оформляя книги Ошо, Саи Бабы и Прабхупады…
Комментарии: